Я уже писал https://xamepcom.wordpress.com/2015/01/26/sakralnost/ про эффекты вызываемые сакрализацией знаний, попробую остановиться подробнее на их практических проявлениях.

В нынешнем правовом поле тайны пока еще бывают двух видов — «личная тайна», хранимая человеком, которой он ни с кем не делится. И «разделяемая тайна» — некое тайное знание, доступное группе людей, «государственная тайна» как частный случай.

Личная тайна может рассматриваться как неотъемлимая часть личности и заслуживает всех привилегий неприкосновенности личности. Но в тот момент, когда она становится потенциально доступной другому человеку, она перестает быть личной тайной. Странно требовать соблюдения какой-либо аккуратности обращения с той информацией, которую человек сам предоставил и в той или иной форме сделал доступной. Но, тем не менее, это повсеместно происходит.

Огораживание доступности разделяемых тайн издревле рождает могущественные тайные общества, в какой-то мере правящие человечеством. Наделение публичной информации атрибутами авторства и ограниченного права на распространение создает огромные индустрии, буквально торгующие энтропией https://xamepcom.wordpress.com/2015/09/23/torgovlya-entropiej/ . В результате заурядные свойства человеческой природы, такие как воля к власти и алчность, в ходе эксплатации «разделяемых тайн» приводит к появлению могучих неявных сущностей.

Сейчас наблюдается тенденция, когда огромная мощь государственного аппарата насилия направляется с одной стороны на разрушение института личной тайны:

1. почти повсеместный запрет использования и создания сильных средств шифрования

2. введение ответственности за непредоставление доступа к данным составляющим личную тайну, записанным на частных носителях информации (например в Великобритании)

3. злободневная история с требованием взлома личных данных пользователя смартфона Apple

4. монополизация услуг связи и сбор информации операторами связи

5. деятельность человека все больше обрастает идентификаторами, средствами их отслеживания и хранения истории https://xamepcom.wordpress.com/2010/01/04/istoriya/

С другой стороны происходит ограничение права личности на сбор и анализ информации:

Закон о персональных данных и о праве на забвение наделяет уполномоченные и информированные органы исключительным правом осуществлять различные действия с этими данными. Самого наличия такой возможности, безотносительно ее использования, даже намека на нее, зачастую достаточно для манипуляций. Люди прибегающие к законам и скрывающие уже ставшие доступними свои личные данные добровольно отдают себя во власть тех, кто эксплуатирует эти «цифровые недра». При этом законодательство закрепляет государственную монополию и раздает концесии на эксплуатацию таких средств.

Активно начинает закрепляться ограничения средств поиска и анализа формально общедоступной информации. Закон о праве на забвение выделяет поисковики как класс программ и ущемляет их доступ к произвольной информации. Тем самым ущемляется отнюдь не право поисковиков, как безликих машин, а скорее право пользователей поисковых систем на доступ к информации. Качественный анализ информации становится доступен только владельцам полных банков данных и средств индексации и это разделение законодательно закрепляется. Человеку навязывается возможность доступа к информации только с помощью «хороших программ», таких как браузеры, но при этом ограничивается возможность использования эффективных средств поиска и анализа, таких как поисковые системы.

Формируется кастовость в плане информированности, и скорее даже не формируется, а лишь законодательно закрепляется в публичном правовом поле, ибо те же самые принципы веками эксплуатировались, например, церковью.

Естественное право на «личную тайну» размывается и взамен формируется огромная «разделяемая тайна», использование которой доступно лишь избранным. Избранным, якобы, демократическим путем. Но уместна ли демократия в личных вопросах?

Источник: https://uncheckorg.wordpress.com/2016/02/26/tajnaya-informaciya/